Rockcor N7 (2024) – Интервью: Victory (короткая версия)
В 2021 году хард роковый коллектив VICTORY вновь вернулся к активной творческой деятельности, после долгого перерыва выпустив студийный альбом “Gods Of Tomorrow”. В 2024-м Герман Франк со товарищи выпускают новую студийную запись “Circle Of Life”, и вот что говорит сам Герман: “Этот альбом ещё более взрослый и зрелый, чем его предшественник, мы вывели песни на совершенно новый уровень во всех отношениях. Группа работает как единое целое благодаря опыту многочисленных совместных концертов. В ‘Circle Of Life’ соединяется то, что развивалось вместе и должно оставаться вместе”. Как можно догадаться по этой фразе, состав коллектива остался неизменным: ритм секцию представляют соотечественники Франка – басист Мальте Буркерт и барабанщик Михаэль Штайн, на вокале – швейцарец Джанни Понтилло, а за вторую гитару отвечает Михаил Песин, родившийся и долгое время живший в России. С ним мы и обсудили новый альбом группы, особенности работы с Германом и ряд других интересных тем.
- Михаил, привет! Расскажи для начала о себе и о своей карьере.
- Привет! В Германию я переехал 20 лет назад, мне тогда было 20 лет. В России я занимался музыкой, ещё когда учился в школе, играл с разными школьными группами. Я сам из Саратовской области, из города Балашова. Всё, что можно было там делать по музыке, я и делал, фактически играли везде, где только были розетки. Где-то лет с 14 я начал слушать рок-музыку, у меня всегда была большая любовь к хард-року, которая потом переросла в любовь к трэш-металлу, дэт-металлу, потом я опять вернулся к хард-року, между этим всем была фаза прога/пауэра, то есть в принципе всё подряд слушал, по крайней мере всё, что слушали в том возрасте. К счастью, у меня по соседству жил один мужик, и у него была громаднейшая коллекция записей! Мы к нему, как в библиотеку, ходили, набирали всего и слушали, он нам ещё всё время рекомендовал, что стоит взять. Потом, когда моя семья переехала сюда [в Германию], я начал медленно искать, с кем мне здесь начать играть, и познакомился с вокалистом, с которым до сих играю в моей собственной группе Magistarium. Мы с ним работаем в разных направлениях и для других музыку пишем, а тогда просто случайно встретились на курсах немецкого языка, и пошло-поехало. В 2009 году мы как раз познакомились с Германом Франком, он тоже живёт в Ганновере, и мы попали на запись в его студию. Он увидел в нашей группе потенциал и предложил поработать у него. Мне на тот момент было 23-24 года, и, конечно, были большие планы, большие амбиции. С ним работать очень понравилось, он приходил к нам на репетиционную базу и практически месяц работал с нами над каждой песней, было супер, нам так никто никогда не помогал. А потом мы пришли к нему в студию и в студии дальше продолжили эту работу. Так я с ним познакомился, и с того времени мы всё время были на связи, кроме короткого периода, когда он участвовал в реюнионе Accept, потому что понятно, что он тогда постоянно был в дороге, по 200 концертов в год играл, так что общение было редкое, в формате “как дела?”. А музыкой я занимался всё время, не знаю даже, с каким количеством групп я здесь переиграл, потому что мне всегда нравилось и до сих пор нравится делать самые разные вещи в музыкальном плане, развиваться. Так что я всё время переходил из одной группы в другую. Была, например, группа Thomsen, которую Герман тоже когда-то продюсировал, были ещё разные группы, проекты. В куче студийных работ участвовал, где нельзя было указывать моё имя, потому что там другие люди должны были быть упомянуты. Всё время вот в таком режиме, и потом, в 2019 году, как раз перед тем, как эта ерунда с “короной” началась, мы с Magistarium поехали в тур, вернулись из него, попали на Wacken, сыграли там, приехали обратно, и где-то в сентябре 2019-го мне позвонил Герман и спросил, есть ли у меня время и есть ли у меня интерес играть в Victory, потому что как раз намечалось, скажем так, возрождение группы – реюнионом это не назовёшь, там из всех бывших участников только Герман остался, потому что все предыдущие члены Victory в таком объёме, как Герман, музыкой не занимаются, 24 часа в сутки они это делать, видимо, не в состоянии, так что Герман решил собрать новую группу, и я, естественно, сразу согласился. В тот же день после обеда мне забросили 20 песен, которые нужно было выучить, потому что уже должны были быть первые репетиции и концерты, были назначены первые фестивали и уже говорили про запись альбома в марте следующего года, то есть всё было уже полностью распланировано. Поскольку мы с Германом хорошо вместе работаем и живём друг от друга недалеко, он позвал меня и в группу Herman Frank, а после – в Iron Allies, и сейчас ещё кое-какой проект планируется – про него я пока не могу рассказывать, но кое-что будет! В 2019 году я, конечно, сильно обрадовался, но вдруг настали два года “короны”… Мы сыграли несколько концертов, и нам сказали: “Окей, хорошо, остальные выступления сейчас будут переноситься на неопределённый срок”, - и было потом два года в неопределённом состоянии: назначали даты концертов, потом переносили, назначали, переносили; никто не знал до последнего момента, когда что будет. Но в итоге как-то всё это прошло, ограничения сняли, у организаторов и промоутеров начали налаживаться дела, всё зашевелилось, и вот сейчас мы уже два года как катаемся по разным фестивалям и собираемся в тур, да и вся сцена сейчас, слава богу, немного отдохнула от этого хаоса и вернулась к более-менее нормальному существованию, и все опять в хорошем настроении.
- А что тебе помогло решиться на то, чтобы сделать музыку основным занятием? Ты решился на это ещё в России или уже когда переехал в Германию?
- Нет, дело в том, что для меня это до сих пор не основной род занятий, по профессии, на которую я учился здесь, в Германии, я социальный работник, я работаю с особо криминальными, зависимыми людьми, со многими негативными элементами, то есть в принципе со всей музыкальной сценой (смеётся). И я до сих пор работаю по профессии, то есть у меня до сих пор есть обычная работа, просто она позволяет мне ещё и заниматься музыкой, у меня есть на это время. Работа мне не мешает, даже помогает поддерживать некоторый баланс. Я бы теоретически мог её бросить, но вот эти два года “короны” показали, что ты никогда не знаешь, что может произойти: сейчас ты играешь сто концертов в год, а может прийти эпидемия или ещё что-то случиться, как это обычно происходит, и вот ты сидишь дома и ничего не делаешь. Но я всё равно подумываю о том, чтобы со временем полностью убрать работу и заняться только музыкой, потому что сейчас проектов всё больше и больше, но на данный момент по времени всё сходится, так что пока оставляю всё как есть.
- Было ли какое-то прослушивание перед тем, как ты присоединился к Герману, или он настолько хорошо знал тебя по твоей группе, что сразу позвонил с конкретным предложением?
- Ну, как он мне потом рассказывал, он в принципе знал, что сыграть я это всё смогу, вопрос в этом не стоял, вопрос был в другом. Заниматься музыкой на профессиональном уровне – это немного больше, чем просто хорошо играть на гитаре. Сейчас на YouTube зайдёшь – там каждый третий на гитаре прекрасно играет, просто, как и в любой другой работе, важны и другие качества: человек должен уметь работать в команде, взаимодействовать с другими, жертвовать частью личного времени, а не говорить: “Это всё хорошо, что мы на фестивале будем играть, но у меня тут у бабушки день рождения,” - и так далее. Таких людей очень много, и даже на профессиональном уровне такие встречаются. Мне дали песни, я пришёл на первую репетицию – прослушиванием это не назовёшь, это была уже репетиция перед предстоящим концертом, – и там были Михаэль Штайн, барабанщик, Джанни Понтилло, вокалист, и я. Вот такое было одновременно и прослушивание, и репетиция. То есть конкурса, когда за дверью стоит 20 кандидатов, не было, но все шансы провалиться у меня были, если бы я пришёл неподготовленный. Но свою домашнюю работу я сделал, так что всё получилось.
Продолжение читаем в Rockcor N7 (2024). Заказать журнал