Rockcor N5 (2019)- Ликбез: “По Ту Сторону Обложки”: Kruger (короткая версия)

Эта пластинка пока ещё не столичной группы, а зубодробительного трио из Воронежа, познавшего все прелести андеграундной жизни, закалившего свой музыкальный характер сумасшедшими пьянками и кровавыми побоищами за право своего существования. На столичной сцене коллектив очутился в начале 90х годов и моментально стал одной из самых ярких команд со своим имиджем, фишками и сценическим шоу. Бескомпромиссная музыка, пропитанная гноем, кровью и леденящим ужасом могил – всё это «Kruger» первой половины последнего десятилетия уже ушедшего в небытие ХХ века. Дебютная пластинка поступила в продажу в 1992 – красочно, со вкусом оформленная работа с весьма занятным внутренним конвертом и знаменитым вступительным словом. Все те, кто знаком с этой группой, знают любовь лидера команды выверять всё до мелочей, и каждая загагулина и завитушка всегда имеют своё объяснение. Альбом буквально был рождён мраком. Мраком беспредела, захлестнувшего в то время страну. Послеконцертные массовые драки с гопниками, в которых частенько приходилось принимать участие и музыкантам, – обычное явление того периода. Собираясь на концерт, не всегда можно было быть уверенным, что вернёшься домой целым и невредимым, без ссадин, синяков и разбитых в кровь кулаков. Своими воспоминаниями о том по-своему непростом времени поделятся бессменный лидер группы «Крюгер» Александр Хамер и издатель промоутер Евгений Аксёнов (Agen Price).
Евгений Аксёнов: С Хамером мы познакомились на концерте в Воронеже, куда мы поехали вместе с «Коррозией металла» и «Хеллрайзером» в году эдак 1991-м, а может, и раньше. Тогда ещё тамошние гопники, прорвав все кордоны, ворвались за кулисы Дома культуры, в котором проходил концерт, и принялись всех избивать. Саше тогда разбили лицо. Он выступал со своей группой «Старый город». В начале 90-х годов «Хеллрайзер» (первая группа, с которой работал Евгений) уехали работать в Америку, а Саша уже организовал свой «Крюгер». А я, чтобы не терять времени зря, продолжил выпуск пластинок. Вслед за «Death Vomit» вышел и «Kruger». Благо у них всё уже было записано, и готов весь дизайн. С этим проблем никаких не было.

Александр Хамер: Тот концерт в Воронеже мне хорошо запомнился. У «Коррозии» были билеты на ранний поезд, и они работали первыми, так что, когда началось мочилово, они были на сцене и избежали главных боевых действий. Это была маленькая война посреди советского города. Война, которая жаждала своих кровавых жертв. За кулисами было настоящее побоище. По коридору носилась толпа гопников, и прибывали новые. Их поток не заканчивался. Таким образом, на нас неслась маргинальная лавина голов в 50! Я вооружился мощной световой стойкой – три её сложенные ножки отдалённо напоминали некий трезубец. Стойка была громоздкая, неудобная, но довольно-таки тяжёлая. Во всяком случае, в данный момент выбора у меня не было. Не раздумывая долго, я сделал несколько шагов для разгона и метнул копьё-стойку в первые ряды пьяных отморозков. Раздались крики боли, ругани, в толпе случилась сутолока, но тут же через первые смешавшиеся ряды прорвались следующие и ринулись на нас. В какое-то мгновение всё смешалось, и началось «Ледовое побоище». Это была настоящая кровавая мясорубка, месиво. Бок о бок со мной сражались мои друзья-товарищи, сражались бесстрашно и неукротимо. Это была блестящая битва, вот только бойцовского опыта у нас не было, потому что мы занимались музыкой много лет, занимались целеустремлённо, серьёзно и фанатично. Ни на что другое просто не оставалось времени. Удары сыпались на нас со всех сторон. Мы не чувствовали боли как таковой, её гасил адреналин, которого в нас было больше, чем крови. От ударов просто сотрясалось пространство. Да, это было настоящее безумие, кровавое месиво. Я даже не ощутил боли, когда об мою голову разбилась бутылка, лишь почувствовал, или даже услышал, ссыпающиеся с головы осколки стекла. Они осыпали шею, грудь и нанесли несколько порезов на голове и ухе. Следующей была металлическая труба. Она рассекла мне бровь и сломала нос. Кровь лилась ручьями и в буквальном смысле стекала с меня кровавым дождём. Мы были все насквозь мокрые от неё. Я вдруг осознал, что ничего не вижу, стал тереть глаза руками и с трудом рассмотрел под ногами что-то белое. Тогда я даже подумал, что это глаз... В этот момент меня сзади кто-то потянул, и я стал помимо своей воли покидать этот страшный кровавый кокон сражающихся тел. Тут же раздался безумный, истерический визг ужаса –это не выдержали нервы наших девушек, наблюдавших ужасную картину битвы. Этот нечеловеческий крик привёл всех в чувство, вернул в реальность. Бойня дала сбой. Я увидел стоящее в углу ведро с водой, оставшееся после влажной уборки помещения, а рядом банку концентрированного моющего средства. Смахивая с рук и волос льющуюся кровь, я схватил банку с моющим средством и всю высыпал в ведро, размешал веником, схватил ведро и как зомби выполз в коридор: «Ну что, твари, конец ваш настал! Молитесь своему вонючему богу! – заорал я совершенно озверевшим голосом, представляя из себя непонятное кровавое чудище, какого-то мутанта. – Это кислота! Ловите!» После этих слов я выплеснул густую мыльную воду в ещё более оторопевшую толпу гопников. Когда этой псевдокислотой обдало несколько человек, наступила тишина, а затем раздался истошный крик: «Ой, блин, я горю, горюуууууу! Лицо! Горит! Ооооой, глазаааа!» – неистово завизжала первая тварь. После этой истории милиция ещё год вызывала меня на допросы, менялись следователи, а потом мне выдвинули обвинение, что я избил 20 гопников и был зачинщиком драки. Послеконцертные драки –частое явление тех времён. И каждое выступление могло оказаться последним в буквальном смысле этого слова. Можно было попасть в реанимацию или ещё хуже... в морг. Вот таким образом закалялся будущий «Крюгер».

– Почему группа «Старый город» прекратила своё существование и как образовался «Крюгер»?
Александр Хамер: В группе «Старый город» назрел раскол: вокалистка Ната Крисс и её тогдашний муж Сергей, и по совместительству наш звукач, очень хотели уйти в сторону поп-рока, я же, напротив, желал ускорения и ужесточения. И вскоре наши пути разошлись. Для новой группы мне нужен был техничный басист, и он быстро нашёлся. Им оказался Александр Середа из филармонического народного коллектива. Мы окрестили его Маньяком и зачислили в наши ряды. У него было классическое гитарное образование, и на басу он рубил, как шестиствольный пулемёт. Мы сразу приступили к репетициям и параллельным ходом колдовали над названием. В общих чертах было ясно, в каком направлении мы будем двигаться, но для фундаментального определения с названием этого было недостаточно. А ведь вот как муторно без названия! Это как человек без имени. Вы когда-нибудь задумывались о том, что нет людей без имени. Такое даже представить себе невозможно! Это просто мертвец получается. Мертвецу вот никто имя дать не пытается, да и мертвец не страдает, что нет у него имени. Бывшие люди... Всё у них не по-человечески. А как же ещё может быть? Так вот Лёха Крэйзи вычислил мощное название «Синдикат смерти». После «Старого города» это выглядело крайне забойно! «Синдикат смерти» звучал намного круче, чем, например «Факты», типа «fuck ты», или, например «Кратер», который напоминал «Kreator» – уже известную группу. Были также «Бастион», «Мартин», «Химера», «Гаргулия», «Мордор», «Люцифер», «Молот», «Т-34» и множество другой всякой всячины. Я почти уже принял «Синдикат смерти», но что-то всё равно меня останавливало. Никак не прирастало это название. Уж я его и так и сяк прибинтовывал, пришивал, внушал себе, что всё, это окончательное название группы. А моё внутреннее «Я» говорило мне: «Да пошёл ты с этим названием! Живи с ним, если тебе нравится, а группе оно не нужно. Не хочет рок-группа называться «Синдикат смерти»!» В общем, я понимал, что это полная хрень, а не название. Искал сочетание букв, которое напоминало бы скрежет сверла, входящего в металл. И в конце концов нашёл. Отчасти оно имеет отношение к известному всем фильму. Фредди Крюгер – не убиваемый персонаж!

Продолжение читаем в Rockcor N5 (2019). Заказать журнал